Рассказал о своей книге "Не вижу текста" для Book24, говорю о том, что не стоит жалеть и тем более бояться людей с особенностями и понимаю, что даже Москва – неиклюзивный город:

- Вы пишете о том, что Москва не приспособлена для слабовидящих – ни метро, ни наземный транспорт. Как, на ваш взгляд, можно решить эту проблему и с чего нужно начать?
- Вы знаете, об этом годами говорят люди с особенностями. Мне кажется, что в здравоохранении должны быть такие люди, как Иван Голунов, которые видят яму, фотографируют ее и посылают в специальное московское приложение, а чиновники на это обязаны в какой-то срок ответить. Мне кажется, что иванов голуновых должно быть много, и они должны быть во всех сферах. Ты столкнулся с проблемой, как-то ее зафиксировал и отправил тем, кто за это отвечает– это первый уровень. Второй уровень довольно скверный: если люди, которые принимают решения в определенной области, на личном опыте столкнутся с проблемой, то они сразу начнут ее решать. То есть, как только у людей, минимально принимающих решения, появятся родственники с похожими проблемами, или у них самих возникнут подобные проблемы, они сразу сделают так, чтобы людям стало удобнее. И это видно на миллионе примеров известных людей. Например, у человека умирает жена от рака, и он делает фонд. И он сразу понимает, что эта ситуация – не просто новость, а часть реальности каждого из нас. И третий момент – я думаю, нужно включать инклюзивных людей и в процесс принятия решений, и в процесс проектирования результата. Например, проходить с человеком с особенностями его путь пользователя в городе в разных ситуациях и фиксировать, где ему может быть неудобно, а потом, чтобы не было ощущения, что ты ради одного человека тратишь свое время, нужно представить, что этих людей в Москве приблизительно около миллиона. Могу рассказать про мой опыт с РЖД. Например, в документах РЖД нет понятия инвалид, есть понятие маломобильный пассажир, потому что изначально они выстраивали свою политику, что у них есть льготы для колясочников. А то, что есть другие виды инвалидов, их не очень беспокоит. Кроме того, долгое время человек с особенностями не мог купить онлайн свой льготный билет на проезд. Он должен быть приезжать в кассу РЖД на вокзал, покупать там этот билет, заказывать его за несколько дней. В общем, эта процедура, во-первых, угнетала, во-вторых, казалось бы, именно инклюзивным людям не стоит тратить на это время, а вот практика показывала обратное. И, если возвращаться, по поводу Москвы – это, в каком-то смысле, город-эксперимент до сих пор, то есть здесь возможно сделать абсолютно все, есть огромные ресурсы. Вот Артемий Лебедев участвовал в проектировании навигации в метро. Очевидно, что Артемий Лебедев – человек достаточно здоровый, поэтому он сделал неудобную навигацию. Ты просто не можешь увидеть часть надписей на той скорости, на которой люди в метро передвигаются, потому что надпись находится не на уровне твоего зрения, а выше. Или вы спускаетесь по ступенькам, а сейчас по правилам по краю ступеньки должна быть линия определенного цвета, чтобы люди, которые плохо видят, не споткнулись. Но никто не учитывает, например, какой это должен быть цвет. А на некоторых ступеньках линии просто нет, и ступеньки сливаются. Если резюмировать, могут быть три этапа решения проблемы. Первое – это появление лично заинтересованных людей среди тех, кто решает эти вопросы. Второе – подключение инклюзивные людей к решению этих вопросов и к процессу проектирования результата. А третье – нормализация людей с особенностями. Выделять навигацией этих людей и писать – а вот здесь у нас коридор для инвалидов? Нет, так не надо. Надо сделать, чтобы общий коридор был доступен для инвалидов. Потому что, когда человек будет идти по своему, специально для него вырытому тоннелю, он будет чувствовать себя изгоем, и этого не стоит делать
https://book24.ru/bookoteka/5990903/?fbclid=IwAR1ewlo3hoMj6uSoJO9Ugqmst3loeWZ1-ku_S3iKDql_wBFX5oyJQpzlNew